ОЛЬГА СОКОЛОВА

КЛУБ «КЛЕВЕР»
рассказ

1

Сергей задумчиво смотрел в проносящийся за окном электрички Киев-Белгородка пейзаж. До чего же жёсткие неудобные лавочки! Чем же ему заняться в Белгородке? Такси? Сантехника? Рынок? У деда неплохо получалось торговать, может гены передались…

– Сынок, а не позволишь ли пожилой женщине сесть возле окна, а то ходють туды-сюды все по вагону, – прервала его мысли старушка с большой синей сумкой.

– Конечно, садитесь. Вам помочь сумку передвинуть?

Лето уже вступало в свои права, лица пассажиров были весёлыми, наверно предвкушали скорые отпуска, море, шашлыки. Казалось, и нет никакого кризиса. Попутчики Сергея не думали о курсе доллара, их больше волновало, принялась ли рассада и саженцы в огородах и на дачах.

– Надо переходить на натуральное хозяйство! – гремел бас на сидениях сзади. – Вот у меня всё своё – и курочки, и помидоры-огурцы.

Запищал мобильник. Сергей медленно достал его, вынул сим-карту и вставил новую, из только что распечатанной упаковки, а старую положил в нагрудный карман разноцветной рубашки.

Электричка неслась всё дальше, и он потихоньку начал дремать.

– Товарищ, выходите, конечная!

Бодрый старичок-проводник похлопал его по плечу.

Сергей оглядел вагон – он был пуст – и уверенно шагнул в чистый майский воздух посёлка.

– Такси нужно? Такси, такси! – окружили его бомбилы с нахальными лицами и золотыми зубами.

– Спасибо, я на автобусе.

Таксисты с презрением отвернулись и продолжили свой разговор о политике и пиве.

Сергей легко, по-молодецки схватил свой небольшой багаж – потрёпанную спортивную сумку. Он был сильным, высоким мужчиной, женщины, проходя мимо, украдкой оглядывались на его статное тело и волевое лицо.

Он достал мобильник и набрал номер, записанный в блокноте.

– Здравствуйте, Марина Владимировна, это ваш постоялец. Я сегодня приехал, можно заселяться? Что? Да, на три месяца. Говорите адрес.

Автобуса пришлось ждать долго, стало жарковато. Сергей с интересом разглядывал узкие тенистые улицы незнакомого места.

Марина Владимировна, полная краснолицая женщина, была уже в квартире. Она с осторожностью открыла дверь и оценивающе оглядела нового жильца.

– Вы к нам на отдых или по работе?

– По работе, по работе…

– Паспорт с собой?

– Паспорт? – на секунду на лице Сергея мелькнуло замешательство. – Мне его позже передадут из Киева.

– Нет, без паспорта не могу, извините, много тут всяких шастает, потом недосчитаешься телевизора или холодильника, один раз даже розетки повыкручивали.

– А такие документы вас устроят? – спросил Сергей и протянул несколько мятых купюр с портретом Григория Сковороды.

– Ладно, – буркнула хозяйка, но я скажу соседу, чтобы за тобой присматривал.

Наконец она ушла, прихватив с собой немалую часть суммы, которая у него была. Он с наслаждением вытянулся на старом диване и осмотрел свои новые хоромы. Квартира была типичный хрущ, с обшарпанным унитазом и закопченной кухней. Ладно, самое главное – есть горячая вода и, в принципе, вышло недорого.

Но времени терять не стоило, и он пошёл в ближайший магазин за продуктами, прихватив оттуда и газету с бесплатными объявлениями.

Тааак, что тут у нас? Требуются рабочие на мясокомбинат. Не то. Упаковщики. Не то. О, крупной торговой сети бытовой техники требуется срочно продавец консультант, зарплата плюс проценты. Сергей набрал номер, на другом конце приятный женский голос попросил подойти в магазин на площади Ленина в три часа дня на собеседование. До собеседования оставалось ещё два с половиной часа. Наскоро отварив пельменей, он решил погулять в ближайшем парке.

В парке было довольно безлюдно – в разгар рабочего дня мало праздношатающихся. Он сел на лавочку, открыл бутылочку минералки, почувствовав непреодолимое желание затянуться сигаретой. «Нет, в здоровом теле здоровый дух!» – он, начав пить из бутылки, вдруг задохнулся и закашлялся. Из-за поворота показались две девушки. Они смеялись и отчаянно жестикулировали. Из их диалога он понял, что они прогуляли институт и наслаждаются прекрасным днём. Одна была симпатичная пухленькая брюнетка в рваных джинсах и майке, слишком короткой для такого телосложения. А вторая…

Сергею вдруг вспомнилась поездка его, пятнадцатилетнего, в Санкт-Петербург с одноклассниками. В одном зале Эрмитажа со стен на него смотрели существа не земного, а, скорее, божественного происхождения, кисти Боттичелли. Рыжие длинноволосые дивы задумчиво смотрели куда-то вдаль, изящно склонившись или оборачиваясь на восхищённого зрителя.

Сейчас на него смотрела одна из этих див, только не нарисованная, а живая. Солнце переливалось в её золотистых волосах, а по лицу была россыпь проклятия средневековых женщин – веснушки. Дива с интересом смотрела на Сергея, не понимая, почему он на неё уставился.

– Смотри, псих какой-то, – хихикнула брюнетка и потащила за руку свою огненную подругу, которая всего лишь на долю секунды оглянулась, и исчезла.

Позже, когда пришёл в себя, он отметил, что дива была почти с него ростом, где-то метр восемьдесят, а очертания её лёгкой фигуры были даже тоньше, чем заветные 90-60-90.

Он ещё пару минут посидел в задумчивости и вдруг хлопнул себя по лбу. Собеседование!

Благо площадь Ленина находилась в пятнадцати минутах ходьбы от парка. Он вошёл в приёмную директора слегка запыхавшимся, но не опоздал.

Собеседование заняло десять минут. Похоже, этому магазину действительно нужно было закрыть дыру в кадрах.

Получив распоряжение явиться на работу в восемь утра завтра, Сергей удалился.

Остаток дня он провёл на своём маленьком незастеклённом балкончике, сидя на кривой табуретке и задумчиво потягивая молдавское вино из уродливого стакана постперестроечного дизайна. Да, это было, конечно не шардоне 1839 года, но вкупе со впечатлениями от первого дня в незнакомом, но милом городке, казалось вполне сносным.

2

Магазин выглядел вполне респектабельно, вдоль стен возвышались батареи холодильников и стиральных машин, компьютеры ласково мигали синими мониторами.

– О, новенький пришёл. Как зовут? – к Сергею подошёл светловолосый верзила с бейджиком «Старший продавец».

– Сергей.

– Валерий Михайлович, можно просто Валера. Ладно, Серёга, униформу возьми на складе в конце магазина, бейджик потом дадут. Ты где раньше работал?

– То тут, то там…

– Ясно, кадровички сказали, опыт продаж у тебя есть, так что нянчиться я с тобой не буду, сам разберёшься. Лет тебе сколько?

– Тридцать.

– Почти как мне… давай, иди, твой отдел – мелочь.

Сергей с любопытством разглядывал вверенные ему полки – все эти утюги, бритва, миксеры, тостеры. Особенно его поразил женский эпилятор для ног. Сергей никогда не задумывался, чего стоит богиням красоты их потрясающая внешность. Они просто существовали на радость его мужскому глазу.

Торговля шла бойко: во-первых, была суббота – день хозяйственных закупок, во-вторых клиентками Сергея были, в основном, женщины бальзаковского возраста, и то, как он с ними разговаривал, к вечеру заставило перешептываться весь магазин. Он с самой любезной улыбкой то внимал самой склочной покупательнице, то, едва бросив взгляд на инструкцию, рассыпался терминами перед блондинкой, приводя её в восхищение.

Сергей чувствовал победу на новом для него поприще, ведь всё, что он рассказал на собеседовании о своём блестящем опыте работы, было, мягко говоря, преувеличением, а попросту сказать – враньём.

Перед закрытием магазина Валера выглядел более приветливо, чем с утра. Ещё бы, ведь его премиальные напрямую зависели от того, выполняет ли магазин план.

– Слышь, Серёга, я смотрю, ты нормально справляешься. Я тут подумал – мы с ребятами в клубешник собираемся, ну как клуб, скорее дискотека для студентов, бухло недорогое и девочки туда ходят высший класс. Хошь с нами?

– С удовольствием, как раз думал, чем заняться в субботу вечером.

– Лады, тогда в одиннадцать подъезжай к клубу «Чили», возле входа встретимся.

Клуб был, так сказать, средней паршивости, по киевским меркам, но выглядел более-менее. Взгляд двухметрового охранника чуть дольше задержался на Сергее, чем на остальных, оценивая его ослепительно-белую футболку и простенькие голубые джинсы.

Внутри музыка уже сотрясала стены, и зал был почти полон. По внешнему виду посетителей можно было и впрямь сказать, что это дискотека для студентов: здесь никого не было старше двадцати пяти и у Сергея слегка защемило сердце. Нет, он, конечно, себя старым не считал, но как же давно это было – университет, безумные ночи в общежитии, весёлая жизнь.

Сергей потихоньку отделился от своих новоиспечённых коллег и сел за барную стойку с бокалом тёмного. Оттуда ему удобнее всего было обозревать толпу, особенно женскую её половину. И посмотреть было на что. Конечно, там были и классические крашеные блондинки с нарисованными бровями и неестественно выпяченными губами, одетые в точные копии известных брендов. Они стояли с таким видом, будто только что сошли со страниц Vogue. Купишь такой коктейль, расскажешь о своей поездке в Лондон, намекнув, что такая, как она помогла бы развеять густой северный смог, невзначай покрутишь брелоком от дорогой машины (которую за неимением таковой можно одолжить у друга) и она уже едет к тебе домой. Больше трёх раз с ней встречаться не имеет смысла – начинает клянчить деньги.

Были тут и другие – девушки в ультракоротких безвкусных платьях, с килограммом косметики на лице, ведущие себя крайне развязно. Одноразовые подстилки – тут уже достаточно одного только алкоголя, чтобы получить удовольствие в машине.

Но были и другие – простые милые отличницы, застенчиво озирающиеся по сторонам, на взгляд Сергея – самые привлекательные.

Сергей скучающе шарил глазами по пёстрой толпе, как вдруг его взгляд обжёгся обо что-то яркое и золотое.

На другом конце стойки рядом со своей пухленькой подружкой сидела та самая – муза Боттичелли из парка. Она не была похожа ни на кого в этом зале. Сделанные из старых джинсов шорты, кроссовки, совершенно бесформенная футболка – весь наряд. Сергей потихоньку пересел поближе. Муза на мгновение повернула голову, и он увидел, как по щекам струятся чёрные реки туши вперемешку со слезами.

– Бармен, ещё две водки! – проорала подружка музы.

Тот налил, и муза послушно выпила эту гадость на пару со своей подстрекательницей.

– Даша, хватит, я больше не могу.

– Надо помянуть раба Божьего Бориса.

– Да если бы папа сейчас меня увидел, он бы мне уши оторвал. Только нет его больше…

И муза опять зашлась рыданиями, на что злой ангел Дарья потребовала у бармена ещё водки.

Как странно иногда поворачивается жизнь! Ещё вчера этой девушке было море по колено, а сегодня её отца больше нет. Со своим отцом Сергей не общался уже много лет. Отец не мог ему простить, что он не стал поступать в медицинский, а Сергей не мог простить ему вечное подавление. А ведь папе уже шестьдесят пять….

Встряхнув головой, отгоняя непрошенные воспоминания, Сергей услышал разговор на повышенных тонах. Бармен потрясал чеком из кассового аппарата, а Дарья взахлёб ему что-то объясняла. Муза сидела в полной прострации, и, по всей видимости, была в доску пьяна.

Сергей подошёл вплотную.

– Брат, что случилось?

– Я им говорю – вы выпили водки на 360 гривен, а они платить не хотят.

– Да что вы его слушаете, я Хортицу просила, а он Финляндию наливал!

Даша была не трезвее музы, но чувство долга заставляло её стоять прямо и доказывать свою точку зрения.

– Я заплачу.

Сумма была ощутима для человека, у которого зарплата будет только через месяц.

Даша расплылась в улыбке.

– Ой, как приятно, что ещё остались настоящие мужчины. И захлопала ресницами, заставив Сергея закатить глаза.

– Девочки, вызвать вам такси?

– Да я тут на соседней улице живу, это Яне не помешало бы. Только она обычно пешком ходит, откуда у нас деньги на такси.

– Такая девушка ходит ночью пешком одна?

– Какая такая? Ну да, иногда друзья провожают, иногда одна…

– Я прослежу, чтоб с ней ничего не случилось.

– Окей, вижу вы мужчина приличный, пошла я тогда…

Даша, пошатываясь, направилась к выходу. Яна совсем по-детски шмыгнула носом. Судя по всему, она не очень понимала, что происходит. Сергей сам не понимал, почему вдруг дыхание и пульс участились. Обычная девчонка. Просто отвези её домой и всё. Не в правилах Сергея было пользоваться таким состоянием девушек. В системе его ценностей затащить в постель ничего не соображающее тело было унизительным для самого себя. Он предпочитал, чтобы женщина, какая бы она ни была, отдавала себе полный отчёт в том, что она делает, с кем и почему, и что это просто секс, а не очередная ванильная история.

Сергей взял под локоть Яну и повел её наружу. На удивление, она покорно следовала за ним, бормоча что-то непонятное для него.

На улице она внезапно схватилась за живот и побежала под куст.

В интернете пишут, что если ты держал девушке волосы, пока её рвет, значит ты её любишь. Но Сергей всё равно не успел бы среагировать.

– Есть сигарета? – спросил он у рядом стоящего парня.

– Держи, но у меня только крепкие.

Сергей затянулся и закашлялся.

– А можно и мне?

Яна теперь выглядела чуть лучше и рассеянно комкала в руках влажные салфетки. За кустами она успела вытереть с лица тушь, и Сергей вновь поразился её сходству с женщинами, нарисованными пятьсот лет назад.

– Яна, ты понимаешь меня? Я сейчас вызову такси, куда тебе ехать?

– На кладбище.

– Очень смешно.

– А я и не шучу…

Сидя в машине, Сергей в очередной раз пытался добиться внятного адреса, но Яна прислонилась к его плечу и никак не реагировала на вопросы. Её лоб слегка касался его подбородка. Как же отправить её домой? Сергей не понимал, почему злится. Впрочем, к таким приключениям он был просто не готов. Обычно он строго дозировал алкоголь, который пила его собеседница, а если она становилась уже изрядно подшофе – вежливо испарялся. Но нужно было что-то решать, и Сергей, скрепя сердце назвал свой адрес.

По дороге Яна тихонько сопела, но вдруг резко вскочила.

– В понедельник защита диплома, мне нужно подготовиться! – и тут же опять обмякла.

Сергей осторожно обнял её рыжую макушку и прижал к себе. Да, весёлая будет ночка!

«Только никому об этом не рассказывай» – думал он, неся лёгкую, как пушинка, ношу в квартиру на руках.

У него в голове возникла неразрешимая дилемма. То, что им придётся спать на одном диване, было ясно. Но раздевать её или оставить как есть, было непонятно. Решив, что не выдержит вида полуобнажённой Яны у себя в постели, он положил её у стены в шортах и футболке, и сам лёг, не раздеваясь. На работу надо было к восьми утра.

Бездонное голубое озеро, серые скалы по краям. И он в центре озера – в маленькой лодочке. И ни души вокруг. Вдалеке слышен какой-то нарастающий шум. Он всё ближе и ближе, становится просто оглушительным.

Сергей резко сел на кровати и огляделся. На столике надрывался будильник. Но ему не приснилось. На диване действительно лежит слегка помятая рыжая богиня, удивлённо щурясь на свету.

– Что… Какого… Мужчина, вы кто вообще?

– Сергей.

– Какой Сергей?

– Которого ты видела в парке, когда гуляла с Дашей, а потом в клубе вчера, когда вам не хватило на водку. Я заплатил за вас.

На лице Яны отобразился вселенский ужас.

– А… мы вообще где?

– У меня дома.

В огромных янтарных глазах начали собираться слёзы.

– Не для того, о чём ты подумала, я дрова не эксплуатирую. Ты не в состоянии была сказать свой адрес. Оставалось бросить тебя на улице или привезти сюда. Я, надеюсь, ты понимаешь, что второй вариант для тебя был более безопасным. Посмотри внимательно, на тебе твоя одежда, полностью застёгнута.

– Вода есть?

Сергей протопал на кухню и осмотрел свои запасы.

– Сок или молоко подойдёт?

– Угу.

Она медленно пила сок, задумчиво вертя золотой локон. Воцарилось неловкое молчание.

– Яна, мне на работу надо, если хочешь, прими душ и возьми что-то в холодильнике перекусить, будешь уходить, просто захлопни дверь.

Она легонько кивнула. Сергей уже опаздывал. Со скоростью света принял душ и помчался на автобус.

Валера явно был с похмелья, сердито бегал и отдавал указания.

– Серёга, ты вчера куда пропал?

– Да так, с девушкой познакомился…

– Красава! Времени не теряешь!

Краска невольно прилила к щекам Сергея. Что это он разволновался, как школьник? Подумаешь, большое дело, ведь и не было ничего! Но почему-то он был даже рад, что ничего не было. И ведь даже не спросил её номер телефона, осёл.

3

Рабочий вторник прошёл спокойно, а потом ещё один, и ещё. У Сергея всё валилось из рук, хотя он старался, чтобы этого никто не заметил. Вечером была инвентаризация до самого вечера, он дико устал. Поднимался по ступенькам своего обшарпанного подъезда, предвкушая, как сейчас провалится в сон. Опять выкрутили лампочку, и он стал светить мобильником, чтоб попасть ключом в замок. Справа шевельнулась какая-то тень. Сергей мгновенно сгруппировался и направил луч света на источник шороха. В углу возле стены сидела муза.

Почему-то он совсем не удивился, словно так и должно быть. Секунду помолчал и отпер дверь.

– Ну, проходи.

Яна резво подскочила и вошла внутрь.

– Что-то случилось?

– Понимаешь, я сегодня защитилась, хотелось с кем-то поделиться. Мама плачет каждый день из-за папы, ей сейчас не до этого.

– А Даша?

– Ой, Дашка – это оторви и выкинь, её каждый год с трудом переводили на следующий курс. С ней только тусоваться хорошо. Ты не подумай, я обычно не пью водку, просто сам понимаешь – папа и вообще…

– Я понимаю.

Сергей разулся, кинул ключи на стол и поставил чайник.

– Только извини, я так устал на работе, что в магазин не заходил, ничего к чаю не купил.

Яна одним движением достала из рюкзака контейнер с блинами. Сергей осторожно откусил и стал медленно жевать.

– Ммм… неплохо, совсем неплохо. Похожи на те, что моя мама делала.

– А почему делала? Перестала?

– Она ушла от нас, когда мне было семь, не знаю, где она сейчас. Меня воспитывал отец.

– А ты сам откуда?

– Из Киева.

– А почему переехал?

– В столице другая жизнь. Волчья. Или ты – или тебя.

– А я вот как учебу закончу, собиралась туда как раз…

Сергей старался слушать очень внимательно, но у него слипались глаза.

– Ой, да ты спишь на ходу, ложись уже.

Ему, конечно, спать хотелось, но одновременно хотелось продлить момент этого уюта до бесконечности.

– А ты можешь со мной посидеть пять минут?

– Да хоть десять!

Сергей прошёл в комнату, быстро разделся и юркнул под одеяло.

Яна зашла, присела рядом, положила руку ему на плечо и стала тихонько раскачивать.

– Баю-баюшки-баю, не ложися на краю, придёт серенький волчок и укусит за бочок…

Сергей открыл глаза, вокруг была темнота. Он лежал под одеялом. Его ноги касалась другая, более тонкая. «Не ушла» – удивлённо подумал он и легонько притянул её к себе. Она как будто ждала этого и потянулась к нему губами.

В среду у Сергея был выходной. Парк аттракционов. Тенистые аллеи. Стаи голубей, жадно пожирающих хлебные крошки, которые они им бросали. Мороженое у неё на подбородке. Ветер, на котором развевались золотые волосы. Сто фото на плёночный фотоаппарат. Неужели такими ещё пользуются? Развалившиеся от дождя сандалии. Удивлённые коты, совсем не радые, что их побеспокоили.

На следующий день коллеги как-то странно на него смотрели и хихикали. Возможно, это было из-за того, что у него на лице была дурацкая улыбка до ушей.

Работал он так же хорошо, но едва заканчивался рабочий день, он со всех ног мчался домой, где уже она ждала его, а на плите булькало ароматное нечто. Две чашки, две тарелки, две пары домашних тапочек.

А лето вступило в свои права. И в первый раз за долгое время Сергей чувствовал, что не хочет никуда уезжать, а уж тем более возвращаться в Киев.

Как-то Яна задумчиво спросила:

– А хорошо быть моделью?

– А что?

– Сегодня на улице подошла женщина, сказала она – скаут модельного агентства и может отправить меня работать за границу.

– Ну, это довольно грязный бизнес, много подставных контор, девочек вовлекают в элитную проституцию, алкоголь, наркотики, постоянные диеты. Впрочем, если агентство хорошее, это отличный шанс посмотреть мир и попрактиковать язык.

– Ну, диета мне не страшна, меня и так все пытаются накормить.

Кухня наполнилась звонким смехом.

– Да зачем мне эта заграница, я и так язык знаю, руководитель диплома сказала, что моя работа – одна из лучших. Там же тебя не будет. Зачем мне другие города без тебя?

Сергей не нашёл, что ответить.

День зарплаты он ждал с большим нетерпением. Получив деньги в кассе, он стал думать, что подарить Яне. Большим специалистом по части подарков женщинам был его друг Лёха. Но Лёха давно не отвечал на незнакомые номера. Сергей зашёл в подсобку магазина и переставил старую симку обратно в телефон.

Телефон затрезвонил, как на пожар. Было пятьдесят уведомлений, что Лёха пытался дозвониться. Сергей набрал его и на том конце раздался почти крик.

– Серега, бросай всё нахрен, у нас ЧП, ты должен быть в Киеве.

– Когда?

– Б…ть вчера!

– Понял, сегодня выезжаю.

Сергей задумался. Сегодня мама Яны просила ей помочь на даче, значит, она придёт поздно. Успею собраться.

Времени было не так уж и много, он зашёл в ближайший ювелирный, на все оставшиеся деньги купил золотой кулон в виде звезды на тонкой золотой цепочке.

Дома он взял только паспорт. Оставил кулон на столе. Написать записку? А что он напишет? Что это было ошибкой? Прости-прощай? Наконец, на клочке бумаги он вывел: «Моряки находили дорогу домой по звёздам. А моя полярная звезда – это ты». Оставил записку рядом с коробочкой и поехал на вокзал. Уже сидя в автобусе, он ругал себя, ведь таким женщинам не оставляют такие идиотские записки.

4

Сергей вспомнил, что сегодня он отпустил водителя и вести придётся самому. Разыгралась неслабая метель. Его БМВ имел все шансы превратиться в сугроб. Но ежегодная встреча в его джентельменском клубе – это было святое.

Заведение не зря считалось одним из самых элитных. Мрамор, бархат, зеркала, услужливые официанты. Лёха, Виталик и несколько других молодых успешных мужчин уже приехали, ждали только его. За соседними столиками сидели не менее респектабельные посетители, некоторые были с дамами. Которые точно не были жёнами. Сергей машинально поправил серебряный значок клевера в лацкане его смокинга.

– О, Серега приехал, заходи, начинаем.

Виталик, председатель, избранный в прошлом году, поднял бокал.

– Господа, хочу поздравить вас с наступающим новым годом и с очередным заседанием нашего замечательного мужского клуба «Клевер». Как обычно, мы выберем следующего председателя за самую интересную историю и наградим его статуэткой. Алексей, начинай.

– Ну что, в этом году я поехал в Харьковскую область. В какой-то Усть-Задрищенск, даже не помню точного названия. Я понял, что как-то скучно проводил прошлые поездки и решил на этот раз пройтись по жесткачу. Устроился работать таксистом и вечером поехал на трассу. Нашёл самую задрипанную девку, один раз с ней – двести гривен всего. Привёз к себе, прочитал ей лекцию о вреде проституции, предложил обследоваться на венерические заболевания. В общем, лечил её, привозил продукты. Запрещал на трассу выходить. Она, по ходу, реально в меня влюбилась. Сказала, что я был послан ей Богом и если брошу её – покончит с собой. Она за меня свечки в церкви ставила!

– А вдруг она и правда того – из окна выпрыгнула или ещё чего?

– Да ну что вы в самом деле, эти шлюшки живучие, как кошки, так и стоит, наверно, на трассе опять.

– А можно теперь я! – отозвался другой участник, – у меня круче было. – Я когда в свой Мухосранск приехал, как раз мимо свадьбы проходил, подхожу такой к невесте и говорю – а вы уже расписались? Она – нет ещё, вот сейчас в ЗАГС заходить будем. Я говорю – не выходи за него, я понял, что ты любовь всей моей жизни. И что вы думаете? Бросила букет и сбежала со мной. Ну, потом, понятное дело, я её мариновал два месяца. Думаю, сейчас она вернулась к своему бывшему, если он ей личико не разукрасил.

Сергею стало тесно в смокинге, он машинально стал пытаться ослабить бабочку.

– А ты, Серёга, у тебя что в этом году?

– Ничего.

– Как ничего?

– Я не ездил.

– А ты же в курсе, что если два раза пропускаешь, то тебя лишают членства в клубе?

– Членства… да вы и есть настоящие члены! С жиру беситесь, недоделки.

Костяшки на сжатых кулаках Сергея побелели.

– Слышь, Серега, остынь! Да что на тебя нашло? – Лёха ласково похлопал его по плечу. – Это же всё провинция. Ты же сам знаешь, зачем мы учредили этот клуб. К столичным штучкам без айфона в пакетике не подойти, все только на твой кошелёк смотрят.

– Ну и ешьте свои деньги, купайтесь в них, только не утоните!

Сергей был весь красный от стыда и злости.

Леха отвёл его в сторону.

– Не устраивай сцен, сейчас девочки придут.

– Какие девочки?

– Мы вызвали.

– Только путан мне сейчас не хватало.

– Да нет, это настоящие модели, они не это самое, просто украшают собой мероприятия. Мода такая новая.

Сергей взял себя в руки и опять сел в кресло. Участники клуба продолжали рассказывать о своих захватывающих провинциальных приключениях.

5

По мраморному полу зацокали каблучки. К их столу шли четыре девушки. Две блондинки, брюнетка и рыжая. Лёха одобрительно цокнул языком.

– А рыжая ух хороша!

Сергей поднял глаза, и глоток виски стал у него поперёк горла. Среди десятков столичных модельных агентств секретарь клуба позвонил именно в это. И приехала именно эта девушка. Янтарные глаза с любопытством оглядывали убранство ресторана. Что-то в ней изменилось. Волосы были убраны в высокую причёску. Тело облегало длинное синее платье. На шее блестел кулон в виде звезды. Она внимательно оглядела собрание и её глаза недобро блеснули. Лицо приняло непонятное застывшее выражение.

– Садитесь девочки, мы уже закончили.

Сергей поспешно встал, подошёл к Яне и прошептал на ухо:

– Пойдём в холл, поговорим.

Они вышли и встали у колонны. Сергей всё тянул, не решаясь поднять глаза.

– Ах, так вот куда пропал лучший сотрудник магазина бытовой техники!

– Мне нужно многое тебе объяснить.

– Ничего не нужно объяснять, в модельном агентстве нам сказали, куда мы едем и что это за клуб.

– Тогда была попытка рейдерского захвата фирмы, и если бы я не поехал в Киев, то остался бы только с тем, что на мне было надето. Я всё решил и уладил, и можно было вернуться, но я не поехал… я не знаю… я… Я чувствую себя куском дерьма.

– А ты он и есть. Я чуть с ума не сошла, дожидаясь тебя, три дня в квартире просидела. Хотела пойти подать на розыск в милицию, потом поняла, что даже фамилию твою не знаю.

– Прыгун.

– Что?

– Прыгун Сергей Валентинович. Это моё имя.

– Да какая к чёрту разница! Я обзвонила больницы и морги. Была на опознании нескольких трупов. А ты был просто гастролёр, как и все вы тут. Развлечение у вас такое, сельский экстрим для миллионеров.

– А ты не была такой.

– Учитель хороший попался.

Она достала из сумочки тонкие разноцветные сигареты с золотой каёмкой и нервно затянулась. Сергей решительно взял её за руку, она не отняла её.

– Давай уедем куда-нибудь, я продам бизнес и начнём всё заново. Куда-нибудь в англоязычную страну, чтоб твой диплом зря не пропадал.

– Поздно, солнышко, я подписала модельный контракт и после нового года еду работать в Лондон. Мне повезло – это одно из лучших агентств. Это поможет мне чего-то добиться в жизни и больше никогда не быть использованной такими, как ты.

Яна достала телефон и позвонила.

– Ребята, я сегодня не могу работать, очень спину прихватило, домой поеду лечиться. Вычтите с меня, что положено.

Потом позвонила в такси и высвободила руку.

– Просто сделай выводы на будущее и постарайся поступать по-другому. Пока, меня такси ждёт.

Морозная ночь приняла Яну в свои объятия. Сергей остался стоять совершенно опустошённый. Ледяной ветер бил в лицо и развевал полы его смокинга. Он опустил голову и зажмурился. Потом потянулся к значку с клевером, отцепил и швырнул в стоящую неподалеку урну. Помедлив пару секунд, достал телефон и набрал номер.

– Привет, пап. Я приеду сейчас, хорошо? Нет, ничего не случилось. Просто… В общем, давай я приеду и поговорим. Нет, просто поговорим. О чём? Обо всём.

6

Сергей брёл по тенистому двору улицы Фрунзе, замедляя шаг. Он не был здесь десять лет, с тех пор, как после скандала с отцом хлопнул дверью и переехал в студенческое общежитие. Деревья, которые он помнил ещё саженцами, теперь возвышались над крышами, покачивая голыми ветвями. Но вот и он, ничем не примечательный пятиэтажный дом, который случайный прохожий бы не отличил среди десятка таких же безликих на этой улице. Но только не Сергей.

Лестница в подъезде всё не кончалась, на четвёртом этаже он развернулся и стал спускаться, потом, чертыхнувшись, пошел опять наверх. У него была какая-то парадоксальная нелюбовь к лестницам, хотя обычно два часа в тренажёрном зале не казались ему чем-то сверхтяжёлым. Какое-то время он мялся перед массивной стальной дверью. Провёл рукой по чёрным завитушкам. Потом порылся в кармане и нашёл связку своих ключей. Один из них был не такой, как остальные – старый, витиеватый, только таким ключом открывался хитрый английский замок. Он вставил ключ и повернул его три раза. Дверь бесшумно отъехала и впустила в темноту прихожей. Он закрыл дверь и щёлкнул выключателем.

– Заходи, не стой на пороге, я здесь, на кухне, – прозвучал повелительный, хотя и дребезжащий голос.

– А ты всё такой же, папа.

Сергей зашёл на кухню. На кухне всё было совершенно таким, как он помнил, только появилась микроволновая печь. Он задержал на ней взгляд.

– Да, с возрастом приходит лень, – сказал седой джентльмен из кресла, подняв внимательные светлые глаза от газеты. – Уже не хочется разогревать себе еду на плите, гораздо удобнее класть контейнеры с готовой едой, что мне привозят, в этот агрегат.

Повисла неловкая пауза. Сергей устало опустился на свободный стул, поставил локоть на столешницу и уткнулся лбом в раскрытую руку.

– Рассказывай, – задребезжал опять голос.

– Я встретил девушку.

– И?

– И из-за своей глупости её потерял. Я заигрался. Я не знаю, что мне делать.

Седой господин отложил газету, достал из жестяной коробочки на столе сигару, зажёг спичку, подкурил и с наслаждением затянулся.

– Пап, ну ты же сам врач, зачем ты это куришь?

– Послушай-ка вот что, сын, – он стряхнул пепел. – Когда я был примерно твоего возраста, на меня очень много всего свалилось. Совок доживал свои последние дни, начались большие перемены. Мне тогда казалось, что чем больше я буду работать, тем лучше будет моей семье – тебе и твоей матери. Я думал, она поймёт и поддержит меня. И так и было, пока я не начал пропадать в больнице по двое-трое суток, приходя домой, только чтобы переодеться. Однажды я пришёл домой, полки в шкафу, где были её вещи, были пусты, а на столе записка: «Я так больше не могу. У меня появился человек, для которого помимо работы существует ещё что-то. Серёжа у бабушки. Меня не ищи».

– Ты никогда не рассказывал, как мама ушла.

– Я был полностью разгромлен и подавлен. От отчаяния я нырнул в работу с головой и вскоре меня назначили заведующим отделением. Со временем смирился. Но если бы я мог вернуть тот день, город бы на уши поднял. Я же медик, половина ментов мои друзья. А я не стал. Самолюбие взыграло. И я потерял её – свою жену, твою мать.

– Слушая тебя, можно сказать, что мы для тебя всегда были самым важным, но вспомни, ты ругал меня даже за четвёрки, вместо игр в войнушки я сидел над медицинскими справочниками. Ты фактически проклял меня, когда я сказал, что буду учиться на юридическом. Когда я сам поступил на бюджет, без взяток и связей, ты рассмеялся мне в лицо.

– Я хотел обеспечить твоё будущее. Я всегда хотел для тебя всего самого лучшего.

– Но мне-то лучше известно, что для меня «самое лучшее». Как видишь, у меня успешный строительный бизнес, мои многоэтажки разбросаны по всему Киеву.

– Да, это успех, а теперь ты пришёл к старому больному человеку ныть о том, что не можешь вернуть женщину.

Сергей удивлённо оторвал голову от руки и посмотрел на отца. Но вместо надменной мины увидел лукавую улыбку и сеточку морщинок вокруг глаз.

– Ты знаешь, как её найти?

– Да, папа, то есть нет… То есть, могу узнать, как.

– Тогда узнай, а когда узнаешь, сразу звони – есть идея.

7

Ветер колыхал за окном новогоднюю мишуру. «Скоро её снимут…», – подумал Сергей. Он засмотрелся на капельки на стекле и усмехнулся: «Дождь в Лондоне, надо же, как неожиданно!». Но в баре при холле отеля было тепло и уютно, а старый добрый викторианский стиль создавал ту самую «шерлок-холмсовскую» атмосферу. Он хотел забронировать что-то более модное и современное, но остановился на этом скромном варианте, так как отсюда можно было без пробок доехать в аэропорт. Бывало, что Сергей опаздывал на самолёт, наверно, срабатывал эффект «и пусть весь мир подождёт», но к прибытию этого рейса он не хотел бы опоздать ни за что на свете. Он попросил счёт, залпом опрокинул в рот остатки посредственного кофе, небрежным жестом положил на стойку купюру и зашагал к лестнице на второй этаж. «Не верится, что я в отеле без лифта», думал он, отсчитывая ступеньку за ступенькой.

Сергей легонько постучал.

– Открыто! – прозвучал дребезжащий голос.

Сергей зашёл в номер, в кресле-качалке возле кровати отец с очками на глазах внимательно читал газету.

– Я не знал, папа, что за эти десять лет ты успел выучить английский.

– Я попросил доставить мне русскую газету. Её, кстати, выпускает русская диаспора Лондона на добровольно собранные средства.

– В век планшетов и интернета ты всё ещё читаешь бумажные газеты…

– Я не хочу зависеть от вещей, всё содержание которых может исчезнуть, стоит только случиться сбою в электричестве или перевороту в правительстве.

– Да, конечно папа… Я иду к себе в номер, зайду за тобой завтра утром в девять, поставь, пожалуйста, будильник.

– Будильник?! Гхм! – голос отца стал резким и каркающим. – В ту минуту, как ты откроешь глаза в своей постели, мой мальчик, я уже буду гладко выбрит. Седой джентльмен гордо вздёрнул подбородок и с головой погрузился в чтение газеты, всем своим видом показывая, что разговор окончен. Сергей бесшумно закрыл за собой дверь и скрылся в соседнем номере.

8

Сергей исподтишка поглядывал на отца, который шагал рядом по ослепительно чистым плитам пола в аэропорту Хитроу. На старом джентльмене был безупречно скроенный костюм из английской шерсти и классическое зимнее пальто. У Сергея закралось подозрение, что отец не привёз эти дорогие вещи с собой из Киева, а купил всё здесь по случаю. Отец шёл широким уверенным шагом, расправив обычно сутулую спину, сложив руки сзади в замок. «Хотелось бы мне иметь его уверенность, – подумал Сергей, и неприятный липкий холодок пробежал у него по спине, он не представлял, как он встретит Яну, что ей скажет… – К чёрту эти мысли», – одёрнул себя Сергей и постарался не отставать от отца, который развил поистине реактивную скорость.

До прилёта самолёта Киев-Лондон оставалось двадцать пять минут. Рыжая девушка тщетно пыталась разглядеть сквозь облака живописные лондонские крыши, и, уж конечно, не видела подготовленную на земле засаду из двух мужчин, седого и тёмно-русого…

9

В зале прибытия людей было много. Есть какая-то магия в ожидании близких, которые вот-вот выйдут из автоматических ворот. Если в такси Сергей ещё сохранял спокойствие, то в этой пёстрой толпе начал чувствовать настоящую панику. Он украдкой взглянул на отца. Тот стоял, по-прежнему заложив руки за спину, и спокойно смотрел прямо перед собой. Прямо тихоокеанский лайнер у причала.

От беспокойных мыслей его отвлекла громкая арабская речь слева от него. Он невольно повернулся к источнику шума, который шёл от восточной пары. Мужчина отчаянно жестикулировал и громко кричал в лицо женщине, по всей видимости, жене, которая как будто старалась стать невидимой или спрятаться. Рядом с ними стояли два пацанёнка, лет пяти-шести, которые смотрели на них, растерянно хлопая ресницами. Мужчина стал ходить взад и вперёд, задевая руками других встречающих, его голос становился всё более угрожающим, люди вокруг стали оглядываться и шептаться. В момент, когда мужчина повернулся спиной к жене, она внезапно прервала молчание и что-то тихо сказала. Это возымело воистину термоядерный эффект. Её муж резко развернулся, замолчав, его лицо было перекошено от ярости. Внезапным движением он одним прыжком подскочил к жене и наотмашь ударил её по лицу. Толпа встречающих изумлённо зашумела, кто-то крикнул: «Police! Call the police!».

Впоследствии Сергей плохо помнил, что произошло. В какой-то момент он обнаружил себя на полу, сцепившимся с этим арабом. Они катались по полу, Сергей пытался высвободить руки, но его противник словно обвил его собой, сдавливая всё сильнее. Пол и потолок сменяли друг друга с огромной скоростью. «Такой мелкий, а руки как железные…», – совершенно некстати подумал вдруг Сергей. Краем уха он слышал какой-то гул и в нём пронзительный женский крик на непонятном ему языке. Вдруг эту какофонию звуков прорезал резкий свист, чьи-то сильные руки оторвали его от сыпавшего проклятиями араба и мир снова принял свои привычные очертания.

Сергей тяжело дышал, оглядываясь по сторонам. Напротив него двое полицейских держали под руки араба, который, словно по мановению волшебной палочки успокоился и выглядел невиннее библейского агнца. Оглядевшись, Сергей увидел, что слева и справа от него тоже два человека в форме, аккуратно, но в то же время крепко, придерживают его за руки.

– Сэр, предъявите ваш паспорт, – обратился к нему один из полицейских и отпустил его левую руку.

– Отпустите меня, пожалуйста, этот мужчина ударил женщину. Может, она и его жена, но это не даёт ему право так себя вести, – на ломанном английском ответил ему Сергей.

– Сэр, паспорт.

– Он на меня напасть как зверь! Он меня бить! Видеть, у меня кровь! – воскликнул внезапно араб испуганным голосом. По его виску действительно стекала струйка крови.

Сергей стал неловко шарить левой рукой по карманам. Найдя, наконец, паспорт, он протянул его офицеру и продолжил:

– Сейчас приземляется самолет, на котором должен прилететь очень важный для меня человек…

Офицер молча листал паспорт. Отыскав страницу с британской визой и внимательно её осмотрев, он сложил паспорт и перевёл взгляд на Сергея.

– Сэр, вы совершили нападение на человека в общественном месте. Вы должны проехать с нами в участок.

– Но вы не понимаете… Сергей в панике оглянулся по сторонам, к ним направлялся его отец. Он, наверно, впервые в жизни выглядел растерянным. Он подошёл к Сергею и полицейским, хотел что-то сказать и остановился. К сожалению, все его годы жизни и весь его опыт не могли помочь в этот момент его природному красноречию, ведь седой джентльмен едва говорил по-английски. Он замер в какой-то неловкой позе, переводя взгляд с одного полицейского на другого, и Сергей испытал жгучий стыд за то, что заставил отца в этом участвовать. Но где-то в глубине души было смутное чувство, что если бы ситуация повторилась, он поступил бы так же…

10

Пульс постепенно приходил в норму, и дыхание становилось ровным. Он ощутил, как офицер тянет его за рукав. Его глаза встретились с глазами отца. Они оба понимали, что поправить всё здесь, не отходя от зоны прибытия, невозможно.

Сергей вдруг почувствовал, что очень устал. На волне задора он искал в Киеве людей, знающих дату и время рейса, обдумывал в сотый раз, что скажет Яне, спорил с таксистом, который поехал в Хитроу по пробкам. Почему он вообще полез в драку с этим агрессивным арабом? Может, просто это было проще, чем встретиться лицом к лицу с ней?

– Так куда идти? – спросил Сергей полицейского.

– Что здесь происходит? – вместо ответа повисло в тишине, которая внезапно воцарилась вокруг живописной картины из двух иностранных хулиганов, четырёх полицейских и одного пожилого джентльмена в хорошем костюме.

Девушка в зоне прибытия возле автоматических ворот. Очень тонкая и высокая девушка с огромным чемоданом. Не сразу понятно, что её волосы цвета огня, они заплетены во французскую косу. Лицо девушки серьёзное и немного удивлённое. Она оставляет чемодан и направляется к полицейским.

Подойдя ближе, она повторяет вопрос по-английски, улыбаясь при этом самой любезной улыбкой из всех возможных. Один из офицеров представляется и говорит, что украинский гражданин нарушил общественное спокойствие, устроив драку. И этот эпизод усугубляется тем, что пострадавший имеет статус беженца. Всё это время Сергей смотрел куда-то в пол, не поднимая глаз.

– Сережа, расскажи теперь ты, что случилось. Только во всех подробностях. Кстати, что ты здесь делаешь? Ладно, это потом, рассказывай про драку.

– Я стоял здесь и ждал, когда прилетит твой самолёт. Эти мужчина и женщина стояли рядом, вместе со своими детьми и всё время ругались, в какой-то момент муж стал кричать на жену очень громко, а потом ударил её. Что-то щёлкнуло у меня в голове, я плохо помню, что произошло потом, очнулся, когда нас уже разнимали полицейские.

Яна помедлила пару мгновений, выражение её глаз было абсолютно непроницаемо, было понятно, что её острый ум совершает в этот момент очень быстрые и важные операции. Она обернулась и медленно взглянула на араба, которого уже отпустили полицейские, потом стала оглядываться вокруг.

– Где жена этого человека? – спросила Яна снова по-английски полицейских. Один протянул руку указывающим жестом на скамейки чуть поодаль, но Яна ничего не видела за крупным мужчиной, закрывавшим обзор. Яна выглянула из-за его плеча и на скамейке увидела женщину восточной внешности в хиджабе. Она сидела между двумя мальчиками, держа их за плечи, и пристально следила за тем, что происходит.

– Офицер, вы можете дать мне пять минут? Пожалуйста, только пять минут и ни секундой больше. Человек, которого вы задержали – это не просто человек, это… очень важный для меня человек, – с лёгким усилием сказала Яна. Сергей изумлённо уставился на неё, но он чувствовал, что сейчас нужно помалкивать. Офицер, поморщившись, кивнул и посмотрел на часы. Яна обошла Сергея и направилась к арабской женщине.

– Ассалам алейкум, сестра! – обратилась по-арабски Яна к женщине, когда подошла поближе. Женщина, не сводившая глаз с мужа и стоящих возле него полицейских, медленно повернула голову к Яне и встала. Ей было лет тридцать, сухая и хрупкая, её голова доходила Яне до подбородка.

– Позволь с тобой поговорить. Полицейские дали мне пять минут, – всё так же по-арабски продолжила Яна. Сергей ошеломлённо уставился на них.

– Слушаю тебя, – голос женщины был тихим, какой бывает у людей, которым всё время приходится говорить не то, что они думают. Её большие печальные глаза с любопытством разглядывали странную девушку европейской внешности, которая спокойно говорила на её языке.

– Как тебя зовут?

– Мейсара.

– А меня Яна.

– А что означает твоё имя?

– Данная Богом.

– Хорошее имя. Много счастья тебе принесёт.

– Мейсара, я хочу тебя кое о чём попросить.

– Я знаю, о чём. Ты любишь того красивого молодого мужчину и не хочешь, чтобы его забрала полиция.

– Ты же знаешь, что он не виноват.

– Страдания получают не только виновные. Мактуб – так предначертано.

– Послушай, Мейсара, – Яна перевела взгляд на двух ребят, с любопытством наблюдающих за мамой и рыжеволосой девушкой. – У тебя два сына. А ты думала, что будет, если у тебя родится дочь? Она полюбит, выйдет замуж, и однажды её муж разозлится, неважно, по делу или просто так, и публично ударит её. Хотела б ты, чтобы человека, который за неё заступится, посадили в тюрьму?

Лицо женщины стало суровым. Она посмотрела в сторону, словно в пустоту. Какое-то время они обе молчали. Яна взяла её за руку. Мейсара расправила плечи, словно приняла решение, и держа Яну за руку, подошла к мужу, который настороженно смотрел в их сторону, пытаясь понять, о чём разговор.

– Вахид, скажи полицейским, что это всё неприятная случайность.

– Ты что, будешь меня учить, женщина, что говорить?! – его лицо опять исказилось от гнева. Полицейские слегка развернулись, готовые в любой момент вмешаться, хоть и не понимали ни слова.

– Если тебя вызовут давать показания, то они могут узнать, что наши иммиграционные документы не настоящие.

На лице Вахида отразился испуг.

– Ты что говоришь, Мейсара! Вдруг кто-то услышит.

– Здесь никто не понимает арабский, кроме неё. – Женщина кивнула на Яну.

– И ты сказала это при ней?!

– Это не важно. Про документы полиция узнает сама.

На лице араба вздулись желваки, видно было, что он едва может совладать с яростью. Помедлив, он повернулся к полицейским и сказал на ломанном английском:

– Господа, у меня нет никаких претензий к этому человеку, – он кивнул на Сергея. Тот ничего не понимал и хранил молчание.

– Вы уверены, что не хотите давать против него показания?

– Уверен. Мы хотим найти моего дядю, который должен был сейчас прилететь и пойти домой, моя жена и дети устали.

– Хорошо, вы свободны.

Вахид сделал знак головой следовать за ним, и арабская семья скрылась из виду.

– Вы свободны тоже, хотя мне придётся выписать вам штраф за нарушение спокойствия в общественном месте, – офицер выписал квитанцию и отдал Сергею вместе с паспортом.

Толпа вокруг заметно поредела, встречающие уже разошлись вместе с теми, кого они ждали, а зеваки потеряли к ним интерес. Теперь они стояли втроём – Яна, Сергей и его отец. Жар адреналина в крови потихоньку гас, и в воздухе повисла неловкая пауза. Когда неприятности с полицией были позади, снова на передний план вышла причина, почему они все здесь оказались.

– Мне жаль эту женщину, – нарушила молчание Яна. Никто не заслуживает такой жизни. Сергей кивнул и подошёл совсем близко к ней. Теперь они могли чувствовать дыхание друг друга.

– Идиотская ситуация. Я летел сюда, надеясь, что буду выглядеть эдаким романтиком, и это даст мне пару очков в нашем разговоре. В итоге – это ты меня спасаешь от полиции, и я готов провалиться сквозь землю от стыда.

– Собственно, ты за женщину заступился. Разве это повод стыдиться?

– Да… Но не так я себе все это представлял… Я хотел не с полицией беседовать, а с тобой.

– Мы вроде бы уже поговорили? Там, на ступенях ресторана, где проходило собрание вашего джентльменского клуба.

– Я не всё сказал. Выслушай меня, пожалуйста. Ты же всё равно ничего не теряешь.

– Слушаю.

– Яна, я всего добился в жизни сам. Я пахал как проклятый со второго курса. От мальчика на побегушках дошёл до своего строительного бизнеса. Ни на один миг я не имел права расслабиться. Конкуренты только и ждали моей ошибки. Подсылали ко мне своих шестёрок выведывать план развития. Куда бы в Киеве я не пошёл, милые девушки модельной внешности «случайно» со мной знакомятся, а потом на экране телефона какой-нибудь красотки я вижу сообщение от подруги: «Ну что, он клюнул?». Я стал презирать женщин. Теперь я понимаю, как ошибался. Свет на Киеве и нашей тусовке клином не сошёлся. Я просто сам хотел видеть акул вокруг себя. В нашем клубе ребята так или иначе прошли через нечто подобное. Наш клуб – это мрак. Ты знаешь, я сейчас всё это говорю и понимаю, как это жалко и бессмысленно выглядит. Я зря приехал, ты заслуживаешь кого-то лучше меня, прости. Наверно, если бы я общался с моим отцом, то он бы мне давно открыл на всё глаза, но я не видел его десять лет. О Господи, я же вас не познакомил! – Сергей хлопнул себя по лбу и обернулся, ища глазами отца, который деликатно отошёл в сторону, когда Сергей начал говорить. – Яна, это мой папа, Валентин Семенович.

– Очень приятно! – Яна протянула свою хрупкую ручку, и седой джентльмен галантно её поцеловал.

 – Очень рад. Не люблю совать нос не в своё дело, но я отец этого оболтуса и не могу сейчас оставаться в стороне. В нашей семье в своё время сложилась сложная ситуация. Моя жена ушла и оставила нас с Серёжей, не важно сейчас, по какой причине. Я сам воспитывал его. И, наверно, в каком-то смысле перегнул палку. Мне очень не хватало моей жены не только как супруги, но и как матери моего сына. Я думаю, что последние десять лет мой сын жил мне назло, как сирота при живых родителях. Если бы можно было всё вернуть, я бы никогда не довел ситуацию до такого, что моей жене захотелось бы бросить нас, а Серёже уйти из дома. И в течение этих десяти лет, что он прожил без меня, я смог бы смотреть на него, его работу, его любовь и взросление. Но этого не было. Я сам всё испортил в далёком 1993 году, когда ушла Ольга. Но я осознал это слишком поздно и теперь уже ничего не вернуть. Моя жизнь уже на закате, чтобы не говорили про «активное долголетие», кровь шестидесятилетнего старика не будет бежать по венам, гонимая сильным молодым сердцем, и уже слишком заметны морщины на моих щеках. Но вы с Сережей молоды, и вы любите друг друга. Не перебивай, девочка, я видел, как тебя трясло, когда ты разговаривала с той арабской женщиной. Вы стоите сейчас здесь, и ничто не мешает вам быть вместе. Ни другие мужчины и женщины, ни время, ни расстояние. И если вы сейчас разойдётесь в разные стороны, то больших дураков не видел этот аэропорт.

11

Три пары обуви выстукивали по зеркальному полу аэропорта Хитроу: две пары мужских ботинок внушительного размера, а между ними изящные женские сапожки на каблучках.

– Ответь мне только на один вопрос. Нет, я, конечно, вне себя от радости, что всё так закончилось. Но, чёрт побери, как так получилось, что ты знаешь арабский?

Яна расхохоталась так, что на них стали оглядываться люди.

– Серёжка! Ну ты даёшь!

– Нет, правда, откуда?

– Не могу поверить, что ты не знаешь. У каждого лингвиста на факультете есть второй обязательный иностранный язык на выбор.

– И ты…

– И я выбрала арабский.

– Как по-арабски будет «любимая»?

– Хабиби.

– А «уродина»?

– Серёга, иди к чёрту!

Седой джентльмен отстал от парочки, пытаясь застегнуть своё кашемировое пальто. Почему-то ему это никак не удавалось, так что рослый шатен и тонкая рыжеволосая девушка ушли далеко вперёд. Тот, кто в этот момент видел пожилого господина, мог бы заметить весьма хитрую улыбку на его обычно суровом лице.